Олег Дивов развенчивает мифы о Советской армии. "Оружие возмездия"
Даже в самой раздемократической стране армия – закрытая структура. Информация просачивается наружу скупо и в искаженном виде. Так образуются мифы. Часто в их основе – армейский сленг, истолкованный буквально. Еще чаще – умозрительные представления о конкретных предметах. Наконец, многие стереотипы, справедливые для армии вчерашнего дня, безнадежно устарели, но все равно живут в массовом сознании.
Попробуем разобраться, что правда, а что нет.
ЛЕГЕНДА О ДИНОЗАВРЕ
мифы о Вооруженных Силах СССР с комментариями пострадавших экспертов
«Танки не моют»
Этот лозунг обычно написан пальцем на грязном автомобиле. Такая ему и цена. Танки очень даже моют. Видите ли, в армии моют всё. Иногда даже то, что мыть нежелательно. Раз в неделю полагается вымыть и самого солдата.
«Танки грязи не боятся» – вот как выглядит истинная народная мудрость. Это не значит, что танк нельзя утопить в грязи по самую башню. Но когда танк вытащат, его вымоют. Снаружи и изнутри. Гигиена танка, если можно так выразиться, напрямую завязана на его боеспособность. Даже на современных машинах, где хорошо продумана самоочистка ходовой части, сильное ее загрязнение в зимний период чревато срывом гусеницы. Про то, что надо мыть оптику и следить за состоянием всего, чем стреляют, я просто молчу.
Танки – моют! Иначе кирдык.
«Русское оружие самое лучшее»
Для стран «третьего мира» наверняка. Русское оружие, с которым приходилось сталкиваться мне, было скроено по одному принципу: хорошая задумка, хорошее «железо» и больше ничего хорошего. А воевать могло – ух! Но это как уникальная проходимость машин «Кэмел Трофи», которая объяснялась не столько внедорожными качествами «Лендровера-Дискавери», сколько готовностью команд таскать джипы на себе по болотам.
Типичное русское оружие спекулирует на умении пользователя изворачиваться. Если ты вот туда не дотянешься, и вот это изо всех сил не дернешь, оно не поедет. Если не воткнешь пимпочку единственно верным из десяти вариантов, оно не зарядится. Эту штуку пинай сапогом, за это тяни нежно, а вон то лучше вообще не трогай… И вот когда ты все правильно сделаешь, тогда твое русское оружие поедет, зарядится и стрельнет. Догонит и перегонит еврейское, задавит американское и даст прикурить немецкому. Исключительно за счет твоих нервов и здоровья. Оно традиционно крепкое в основе своей, русское оружие. Но ты должен быть еще крепче.
Отопитель не включай, угоришь. Последнюю секцию антенны не присоединяй, отвалится. Капюшон отстегни, иначе будешь регулярно получать по затылку люком. Сиденье жесткое, найди себе подушку. В перчатках эту штуку не повернешь. У нас пассатижами открывается всё. Оторвите это, но не выбрасывайте, вдруг проверка, тогда приделаем обратно. Неудобно? Неудобно срать в почтовый ящик! Пардон май фрэнч!
Ты должен гордиться тем, что в нормальном шведском танке есть кофеварка и биотуалет. Потому что ты русский воин, потомок викингов, и тебе это барахло без надобности. Из кофеварки все равно не получится самогонный аппарат. А гадить ты будешь с радиоактивной брони – на выжженную шведскую землю! И гордо подотрешься газетой «Красная Звезда».
На «Тюльпане» в системе заряжания один узел – я его просто укусить готов был. Его точно проектировал вражеский диверсант. И ведь пока как надо не воткнешь, машина мертвая. А поди воткни как надо в суете, да когда броня скользкая. Нет, ты поди и воткни! Чмо безрукое!
Кто ездил на ГАЗ-66 и приноравливался к легендарному рычагу коробки передач «шишиги», тот меня поймет.
Единственный известный мне образец русского оружия, отличающийся приличной эргономикой – «Калашников». Мой АКС-74 был просто игрушка.
Ну и лопата тоже удобная вещь.
«Упал-отжался!»
Эта хлесткая формула стала популярна на «гражданке» благодаря кукле покойного генерала Лебедя из покойной телепрограммы «Куклы». На самом деле ее реальное применение в армии крайне ограничено. «Упал-отжался» скорее экзотика, чем повседневная жизнь войск.
Все строевые приемы выполняются по двухфазной схеме. Сначала тебе объяснят, что делать, затем прикажут это сделать. Команды делятся на предварительные и исполнительные. Команда «Шагом» – предварительная, по ней подразделение дружно наклоняет корпус вперед, не сходя с места. Команда «Марш» – исполнительная, по ней делается первый шаг. Даже команды, состоящие из одного слова, дробятся на предварительную и исполнительную фазы – «Кру-гом» или «Напра-во».
Сакральный смысл армии – тотальный контроль. Поэтому и отжимания производятся не абы как. Сначала дается команда «упор лежа принять» – по ней ты принимаешь этот самый упор лежа, на вытянутых руках. Затем команда «Делай раз!». По ней ты сгибаешь руки и зависаешь в таком положении. С прямой спиной. И ждешь команды «Делай два!», по которой руки можно разогнуть, вернувшись в положение упор лежа.
А команды – нет!
Попробуйте на полусогнутых руках простоять хотя бы минуту. На любое движение вверх-вниз тебе кричат: «Команды два не было!» (иногда крик сопровождается крепким пинком в бок или под брюхо). Наконец доносится «Делай два!» Уффф, руки можно разогнуть. «Делай раз! Делай два!». И так пока старший не устанет командовать.
Теперь представьте – как «задрочить» бойца с помощью неконкретного приказа «упал-отжался»? Ну, упал, ну, отжался. Вариант только один: если по команде «упал-отжался» боец выполняет заранее оговоренное, количество отжиманий. Обычно десять (в армии меньше не бывает). Собственно, так «упал-отжался» и применяется. Еще говорят: «дрессировка методом упал-отжался». Но все же это самодеятельность, начисто лишенная здорового армейского духа. То ли дело «команды два не было!». И пыхти себе.
Ты, чмо! Упор лежа принять!
«Бывают военные, бывают штатские»
Как бы не так. Если вы услышали от военного слово «штатский», перед вами фальшивый военный. Американский шпион, наверное, да и тот недоучка. Настоящий военный говорит: «гражданский». И никак иначе. «Гражданский» – общее определение для всех невоенных.
«С демобилизацией вас!»
Для демобилизации нужна сначала мобилизация. Которая производится по войне. В мирное время военный, что кадровый, что призывной, подлежит исключительно увольнению в запас. «Только сон приблизит нас к увольнению в запас!» – слыхали? Солдатский термин «дембель» уходит корнями в эпоху Великой Отечественной. Все знают, что он некорректен, но все им пользуются – уж больно он смачный. «Что, сынок, дембельнулся?». А вот самого слова «демобилизация» знающие люди стараются избегать.
Эй, полковник! Дембель давай!
«Младший лейтенант, мальчик молодой… »
Встретить «младлея» в войсках почти нереально. А если таковой вам попадется на глаза, то, скорее всего, окажется прапорщиком, которому дали звездочку, потому что он занимает офицерскую должность. В позднесоветское время, чтобы «выпуститься» из училища младшим лейтенантом, надо было крепко насолить преподавательскому составу. Впрочем, имелась пара училищ, готовивших «младлеев»-техников (полученное ими образование считалось средним). Тем не менее, число «младлеев» в армии исчезающе мало. И они далеко не мальчики.
Кстати, в старые добрые времена у младших лейтенантов было общее прозвище «ночной майор» – из-за того, что их вечно ставили на ночные дежурства.
«А я люблю военных, красивых, здоровенных!»
Строевая служба быстро изнашивает офицеров. В тридцать лет они выглядят на сорок, а сорокалетний дядька, тянущий на верные шестьдесят, нормальное дело. А чего вы хотели – у них то дикая нервотрепка, то отупляющее однообразие, лопают они что дают, а пьют что достанут. Нюхают пороховые газы и ракетное топливо, ездят на технике с превышением всех разумных норм по шумности, вибрации и температурам. Зачастую офицер по общим физическим показателям еще хоть куда мужчина, но «морда лица» у него именно что морда лица. На страх агрессору.
Обычно смотрятся на свой календарный возраст штабные офицеры. Да и то, честно говоря, не все.
«На нём защитна гимнастёрка…»
Слово «гимнастерка» попадается мне на глаза в самых разных современных текстах, что журналистских, что художественных. Щеголяют им офицеры запаса, получившие звание на военных кафедрах и толком не нюхавшие портянки. «Гимнастеркой» они обзывают солдатскую куртку о пяти пуговицах с воротником-стойкой.
На самом деле гимнастерка (в комплекте с «шароварами») – русская солдатская полевая форма периода Мировых войн. Через некоторое время после Великой Отечественной ее заменили на куртку и полугалифе. Однажды ребята из ББМ раскопали на вещевом складе гимнастерки и шаровары. Для летнего времени одежда удобная, со своей особенной мешковатой эстетикой. Гимнастерка надевается через голову и застегивается, кажется, на три пуговицы, как рубашка «поло». А шаровары они и есть шаровары, вот такие вот штаны необъятной ширины.
Ничего подобного русскому солдату не положено носить уже много десятилетий. Увидите в тексте слово «гимнастерка» без соответствующих оговорок – смело рисуйте автору незачёт.
Куртки о пяти пуговицах и брюки-полугалифе тоже канули в Лету, хотя, кое-где их еще донашивают. Это форма довольно неудобная и не слишком практичная. Справедливости ради отмечу, что офицерская форма тоже была дрянь порядочная. Вся ББМ от мала до велика при каждом удобном случае переодевалась в черные «комбинезоны» (на самом деле тоже куртки и штаны), радующие организм и глаз. До современной формы, которую в 80-е называли «афганкой», мы не дослужились, хотя на складе она уже была, и я прикупил по знакомству комплект на дембель. Толковая одежда, недаром гражданские любят в ней выезжать на природу и делать грязную работу.
А про гимнастерки – забудьте. Остатки есть на складах, но в них одевают разве что «партизан», да и то изредка. В гимнастерках может ходить дисбат, их могут использовать как рабочую одежду, но это частные случаи. Русский солдат гимнастерку больше не носит.
«Сапоги дрянь, портянки гадость»
Солдатские кирзовые сапоги пропускают воду. И феноменально собирают грязь. На какие только ухищрения ни шел Дедушка Советской Армии, пытаясь сделать сапоги комфортнее (руками молодых бойцов, конечно). Лучше всего зарекомендовали себя обработка парафином (чтобы не протекало) и обточка рантов (чтобы грязь не налипала). Замечали скошенные каблуки на ковбойских сапогах? Это не пижонство, а здравый смысл: такой каблук меньше пачкается. У типичных «дедовских сапог» все выступающие части подошвы срезаны и зализаны, каблуки скошены. Некоторые офицеры за такой «рестайлинг» драли солдат со страшной силой, некоторые не обращали внимания.
И все же, не так дурны кирзовые сапоги. Основной плюс кирзы – она «дышит». Промокает, жидкую грязь впитывает, но все-таки «дышит». Теперь представьте, что вы в сапогах шестнадцать часов кряду. А иногда двадцать. И бегаете. По жаре, по морозу… Тут какие-то шансы дает только «дышащая» обувь. Зимой в сапогах обморозиться сложнее, чем в равноценных по качеству ботинках.
Та же история с портянками. Грамотно намотанная портянка во многом заметно превосходит носок. У нее большая площадь впитывания, и она поразительно быстро сохнет, даже не болтаясь на ветру, а просто расстеленная по земле. Когда нет возможности «постираться» это серьезный плюс. В пропотевших осклизлых носках особо не побегаешь. К тому же портянка, в отличие от носка, не сползает с ноги в сапоге. И медленно изнашивается.
Наконец, если бросить портянку на раструб голенища и вбить туда ногу, сапоги будут обуты за две секунды. Иногда это критично.
В общем, сапоги и портянки это каменный век.
Но грубые ботинки с дешевыми носками – еще хуже.
«Всюду дедовщина»
Возникновение дедовщины обычно связывают с двумя событиями хрущевских времен. Сокращение срока службы на год – раз (до того служили три года в сухопутных войсках и аж четыре на флоте). Призыв на срочную людей с тюремным опытом – два (раньше судимых призывали только «по войне»). От себя добавлю еще два фактора, многими не учитываемые. Итак, в-третьих: «курс на озеленение армии». В те годы из армии повыдавливали офицеров-фронтовиков, заменив их на молодежь в погонах. В-четвертых, был упразднен профессиональный сержантский состав. И все эти сомнительные нововведения случились на довольно коротком временном отрезке.
Что получили? Конфликт между теми, кому осталось еще два года, и новобранцами, которым столько же служить; активное внедрение уголовных порядков; неопытность офицерского корпуса; недостаточный авторитет сержантов-«срочников….
И началось.
Но отнюдь не везде.
Традиционно считается, что дедовщины нет в пограничных войсках. Точнее, она есть, но в самой, наверное, разумной форме, как безоговорочное подчинение малоопытного опытному. А дальше все зависит от конкретного деда и общих порядков на заставе.
Дедовщины не бывает в учебных ротах и батареях. Там «уставщина», она же «сержантщина». Лишнего не спросят, положенное дадут, личного не отнимут. Побить могут...
, но для этого надо сильно постараться. При мне в учебной батарее (образцово-показательной) сержанты отметелили туркмена, который не знал русского языка и из-за этого не понимал команд. Заговорил как миленький. Сразу. И довольно бегло.
Мне рассказывали про вполне идиллическую атмосферу в аэродромной обслуге. Но там народ не фигней страдал, а много и тяжело работал.
У наших соседей-ракетчиков, которые жили в состоянии перманентной войны русских с узбеками и учиняли групповые драки даже в столовой за обедом, был ненормальный метеовзвод. Этот взвод ходил по казарме только в тапочках, разводил на окнах цветы и не ругался матом.
Есть мнение (ошибочное), будто отсутствие дедовщины напрямую связано с наличием оружия на руках. Казалось бы, как чморить солдатика, если он, доведенный до крайности, тебя пристрелит. Ничего, чморят за милую душу. Дедовщина это ведь не только подонский образ мыслей, но еще и набор приемов психологического воздействия, передаваемый из поколения в поколение. Особо мощный воспитательный эффект дают угнетенные лица молодых, которые встречают тебя в части. Сразу понимаешь: тут дедами все схвачено.
Факты зверской дедовщины были отмечены даже во время афганской войны.
На самом деле все просто – дедовщины нет там, где ее пресекают офицеры. Не словом, а делом. Где офицер и солдатам пример, и из распоясавшегося деда вынет душу, потому что он, офицер, самый зубастый волчара в стае. Но такой офицер должен не просто торчать в казарме круглосуточно (в ББМ это никому не мешало), а еще и реально быть тем самым волчарой. Все про всех знать. За всеми следить. Немедленно вмешиваться, если что не так. И гнуть свою линию до победного конца.
Дедовщина резко пошла на убыль в третьем дивизионе ББМ, когда мой призыв взял власть. И офицеры тут были совершенно ни при чем. Наоборот, они растерялись. Потому что вместо привычной аморфной массы ощутили под собой неслабую силу, которая в любой момент могла забить на них громадный болт. Забавной была реакция – офицеры начали давить сержантов-лидеров. За малейший выкрутас спрашивали так, как никогда раньше. Потом ничего, попривыкли, что небитый солдат требует к себе уважения.
Есть ли оправдание дедовщине? Представьте, да. У дедовщины только один плюс, но серьезный – неусыпное бдение старшего за младшим. При командной работе, как в самоходных экипажах, некоторые оттенки дедовщины просто необходимы. Люди все разные, попадаются безрукие, несобранные, просто глупые. Ленивые, наконец. Взбираясь на железо, такой горе-специалист сам оказывается потенциальным трупом, да и тебя погубит не за понюх табаку. Тупой механик-водитель на тридцатитонной самоходке (это вес Т-34, между прочим) – страх и ужас. Недотепа-заряжающий взорвет огневую позицию к чертовой матери. Увы и ах, к некоторым индивидуумам применим только один метод обучения: дрессура. Тогда их дрессируют, а что поделаешь? Иначе они кого-нибудь угробят. Это армия, ребята. Она бряцает железом. А железо имеет свойство мимоходом давить.
Дедовщина бывает «злая» и «веселая». «Злая» – когда просто бьют и заставляют делать чужую работу, «веселая» – когда при этом еще исполняются всякие папуасские ритуалы. Я прошел «злую». Прошел довольно красиво. В некотором роде горжусь собой.
Но я страшно завидую тем, кто служил в частях, где дедовщины не было.
«Учись драться, всех дедов поколотишь»
Покажите мне прием айкидо (каратэ, самбо, капоэйры, нужное подчеркнуть), который защитит вас от удара табуреткой по черепу во сне. Этот удар красноречиво называется «дураком сделать». Вот я и всё сказал по данному вопросу.
Ну ладно, развернем. В типичной армейской драке «младший отбивается от старшего» наиболее ценно умение блокироваться и уводить из-под удара голову. Серия хороших блоков еще и внушает уважение. Меньше будут лезть потом. «Поставленный» боксерский удар тоже пригодится. Если драка один на один (редкий, очень редкий случай), можно вломить деду от души. Главное – дать ему понять, что вы об этом не расскажете. Иначе он вернется с целой кодлой, и тут уж пеняйте на себя.
Мне известны случаи, когда молодой «рукопашник» в одиночку выколачивал себе персональное место под солнцем. Но, как правило, герой не мог остановиться и продолжал войну. Бросался на дедов при каждом удобном случае и отказывался выполнять типичные духовские задачи типа выравнивания кроватей и уборки расположения. Потом добивался полноценных дедовских прав. Казарма мстит таким выскочкам, загоняя их в эмоциональный вакуум. Человек вдруг обнаруживает, что от него все отворачиваются, стараются не замечать, он никому не нужен, а сопризывники его тихо ненавидят. А человек, даже самый глупый, он, знаете ли, такое забавное существо – хочет, чтобы его любили…
ББМ неукоснительно исполняла правила собачьей стаи, поэтому герой-одиночка в бригаде не выжил бы. Те, кто мог постоять за себя, обычно вступали с дедами в соглашение. Допускался разумный компромисс: боец объяснял на кулаках, что трогать его попусту не надо, а на словах – что не намерен взламывать существующий порядок. Тогда его предупреждали: оборзеешь, военный, пожалеешь! – и отставали. Пытались иногда припахать не по делу, но на такие случаи у молодых есть свои методы. «На, подшей хабэшку». Да не вопрос! Подшивает. Дед оценивает результат, зеленеет, матерится, но больше не подходит с дурацкими просьбами. Тут важно отметить, что в ББМ из-за малочисленности личного состава не было работ типа «полное западло», на которые один раз согласился – и потом всю жизнь чмо.
Кстати, что можно и чего нельзя – серьезный момент. Везде дневальные моют туалеты, и ничего такого. Но кое-где, если солдат не гнушается мыть сортир, он так и будет его мыть ежедневно, пока не станет черпаком. А кое-где станет черпаком, «ответственным за сортир». А есть места, где мытье сортира окажется его задачей до конца службы… Молодым сержантам проще: им многое по статусу не положено. Сержант не стоит дневальным и не убирает отхожее место. Если увидели такого сержанта, значит, и сам он чудак уникальный, и всю часть можно смело расформировывать, она сгнила напрочь. Но скорее уж «на тумбочке» окажется молодой лейтенант с расквашенной мордой или пьяная голая баба со штык-ножом на ремне. Это не такой экстрим, как сержант-дневальный.
В ББМ крайней степенью падения считалась только стирка чужих портянок, но за это сами деды смотрели на сопризывника косо – какой ты дед, если не можешь обеспечить себя бельем типа «поносил-выбросил»? Могли запрезирать.
Ох, многолика ты была, Советская Армия, гроза империализма.
«В армии секса нет»
Кстати, о голой бабе. ББМ стояла на окраине Белой Церкви, и у нас отбой-подъем были смещены на полчаса, чтобы народ не успевал залезть в женское общежитие. Народ все равно лез, по оконным решеткам. Его отлавливали – я видел в штабе ворох нарочито малограмотных объяснительных записок, которые с явным наслаждением строчили братья Хашиги, два красавца с высшим образованием, юрист и врач.
У соседей-ракетчиков был прапорщик-гомосексуалист. Как он так устроился, не знаю, но солдаты в него издали тыкали пальцами. Однажды наши послали Сеньку на склад за консервами, тот возвращается с пустыми руками и выпученными глазами. Захожу, говорит, а там у этого прапора какой-то солдат отсасывает – я испугался и убежал. Деды посмеялись и на Сеньку не обиделись.
Тихий и скромный отец семейства (19 лет) пошел в увольнение в город. Там к нему привязался некий ласковый мужик. Отец семейства вернулся в недоумении и всем рассказал, какой с ним случился казус – я, говорит, у мужика вкусно пообедал, водочки выпил, а он передо мной на колени и давай упрашивать. Ну, я пару раз ему в рот дал… А чего? Он так умолял… Казарма билась в истерике.
Женщина в казарме появлялась на моей памяти один раз, когда все крепко напились, я ее видел мельком, сидела в каптерке, болтала с ребятами. О романах со штабными девчонками слышал, но, как говорится, свечку не держал. И какие-то грязноватые малолетки постоянно крутились возле КПП ракетчиков, офицеры их гоняли.
В учебке, затерянной среди нижегородских болот, с этим было сложнее. Постоянный состав бегал пить самогон и трахаться к загадочной «Верке-разведчице». А так все мастурбировали, кто где мог. Некоторые из-за онанизма переживали, считая его малопочтенным занятием, остальные нет. Попадались уникумы, усмирявшие плоть качанием железа. Случались периоды, когда плоть о себе просто не напоминала – зубы было почистить некогда, какой уж тут секс.
Гомосексуальные контакты среди солдат если и были, то тщательно маскировались. Не считая анекдотического случая с отцом семейства, такой секс не одобрялся. Простите невольный расизм, но в мое время отсутствие заметных гомосексуальных тенденций было, как правило, обусловлено решающим численным перевесом «белой расы». Если, конечно, эта часть не дисбат, для которого ничто не слишком, и где могут трахнуть всё, что шевелится.
Ужасов про «опетушенных» солдат, «черный» сексуальный беспредел и дисбатовские порядки я слышал немало, но, своими глазами ничего подобного не видел. Хотя, в принципе, верю. Кто в армии служил, того удивить нечем.
«Солдат ребенка не обидит»
Ребенка – возможно. А вот ограбить и случайно при этом убить взрослого, «подломать» магазин, изнасиловать одинокую женщину, советский воин мог запросто. И делал это регулярно.
Опытный водитель на дороге старается держаться подальше от машины с армейскими номерами. Потому что там за рулем сопляк, который хочет одновременно спать, есть и трахаться. Или это бухой прапорщик за добавкой едет – хрен редьки не слаще.
Правда, мне известен из первых уст редкий случай, когда вооруженные и моторизованные бойцы сами не знали, куда деваться. Влипли двое из ФПС – это фельдъегерско-почтовая служба, к их машине близко подходить нельзя, парни обязаны стрелять. Они неправильно прочли карту, заблудились и въехали в легендарное Иваново, «город невест». Притормозили на первой же площади, у кинотеатра, дорогу спросить. И тут из кино валом повалили... женщины, женщины, женщины… Парни залегли в машине и боялись лишний раз вздохнуть. «Ощущение было жуткое. Мы на полном серьезе поняли, что если сейчас высунемся – из города не выберемся», – говорили потом они.
«Держись подальше от начальства и поближе к кухне»
Рядом с начальством происходит все самое интересное. А на кухне невыносимо скучно.
Другой разговор, что если ты через неделю службы пристроился в штаб, то, вполне возможно, придется в штабе прятаться полгода-год. А то и все два года.
Работая на кухне, ты просто будешь постоянно воровать. Сначала для других, потом для себя, чтобы делиться с другими.
Как любое место заключения, армия предлагает некоторый выбор «придурочных» должностей, которые хотя бы временно освобождают тебя от общих работ. Некоторые из этих должностей отражены в штатном расписании, некоторые нет. Художник, как правило, обычный боец, просто он не копает канавы, а рисует «наглядную агитацию» и параллельно штампует по трафарету «дембельские альбомы». В штате оркестра может числиться каким-нибудь третьим горнистом полковой фотограф, которого никто не видит месяцами, но он – есть. «Строитель дачи генерала» тоже военная профессия. Еще интересная специальность «машинист особого отдела». Это такой боец с пишущей машинкой, которого никто не любит, но все побаиваются. Совершенно отдельной жизнью живут пожарная часть, узел связи и свинарник.
Выбирай, не хочу.
При Советской власти можно было по комсомольской линии устроиться. «Освобожденный секретарь комитета комсомола». Загадочная фигура, чем занимается, непонятно, но как увидел сержанта с во-от такой мордой – будь уверен, комсомольский секретарь. Освободившийся от всего.
Ремарка: в казарме обычно теплее, чем в штабе, а на кухне теплее, чем в казарме. Это важно. Именно в штабе я перенес на ногах тяжелейшее ОРЗ. Падал в обморок мордой на клавиши пишущей машинки. И в относительно «высоких» штабах, уровня дивизии, всегда работы вагон, чертежники и машинисты пашут как бобики.
Зато там весело.
Но это смотря, на чей вкус.
«Армия выбьет из тебя дурь!»
Армия вобьет в тебя столько дури, что хватит на всю оставшуюся жизнь. Иногда это бывает та самая «дурь» – именно в армии многие приучаются курить траву. А если в переносном смысле, то отвращение к физическому труду, зверский национализм, привычка мимоходом воровать плохо лежащее и глубокое осознание того, что миром правит грубая сила – вот минимум дури, который можно подцепить в армии.
И дисциплине армия учит не военной, а тюремной.
Если, конечно, это та несчастная больная насквозь армия, в которой служил я.
«Нормальному человеку в армии делать нечего»
А где ты еще такое увидишь и такое переживешь? Нигде. Где полностью раскроешься во всей своей гнусности и всем своем благородстве? Где познаешь беспросветное отчаяние и научишься радоваться малому? Где найдешь верных товарищей, способных за тебя подставить лицо под удар, и врагов, которых готов будешь убить? Станешь настоящим интернационалистом, ненавидящим уродов любой национальности? И все это за пару лет.
Армия расширяет кругозор. Но портит характер. Выбирай сам.
Мдямс... По некоторому опыту можно честно сказать, что ничего особо не изменилось... Не, ну правда... Если только название, да срок службы...
Уклонистам на заметку:
Олег Дивов развенчивает мифы о Советской армии. "Оружие возмездия"
Мдямс... По некоторому опыту можно честно сказать, что ничего особо не изменилось... Не, ну правда... Если только название, да срок службы...
Мдямс... По некоторому опыту можно честно сказать, что ничего особо не изменилось... Не, ну правда... Если только название, да срок службы...